получить, наконец, всё, чего не хватало: от нормальной еды и одежды до качественной мебели и техники, а с другой — купить себе машину, сдать на права и накопить хоть какую-то «подушку безопасности».
Но после злополучного рейда, в котором он потерял катану и едва не потерял жизнь, хотя практически не рассказывал об этом, Сайто перестал ходить во врата среднего класса и выше. Доход соответственно упал. Чтобы как-то компенсировать мгновения роскошной жизни, Хотару-сан тоже вернулась к работе. Через некоторое время Сайто предложили должность инструктора, и всё наладилось окончательно: средний заработок, минимум опасности, никаких проблем с жильем. Разве что кредит на машину тянул вниз, но Сайто закрыл его в прошлом месяце.
Юки встречала новая дверь.
Почему-то он отметил это особенно ярко. Почему-то именно при её виде стало настолько страшно, что ноги сами сделали шаг назад.
Но тут дверь открылась — и Юки оказался в крепких объятиях Хотару-сан.
— Ну наконец-то! Рю-сан, ты у меня молодец! Я же говорила! Говорила-говорила-говорила! Проще всего украсть и притащить силой. Ха-ха!
— «Сан»? — удивлённо выдохнул Юки, когда получил свободу.
— Конечно! Мой сын теперь взрослый — главный мужчина в семье! Детские прозвища в прошлом. Ты проходи-проходи. Завтракал? Надеюсь, нет. Я как раз закончила готовить! Впрочем, это ни разу не завтрак. Тут и обед, и на ужин останется, если вы, конечно, задержитесь…
— Мне на работу к пяти, — протянул Сайто, заталкивая слегка ошалевшего Юки в квартиру. Хотару-сан всегда была очень яркой и шумной, но то ли Юки отвык, то ли сегодня она превзошла себя.
Стило снять обувь, и в руки ткнулась кружка с горячим молоком.
— Э… спасибо.
— Пей-пей! Это Рю-сан железобетонный. А на улице холодно. И ночью шел снег. Пушистый-пушистый! Ты видел?
— Нет, боюсь, я уже уснул.
— А зря! Хотя ты, Юки, тоже подтянулся и стал как-то… Сильнее, мужественней? Старше? С твоими глазами небось отбоя от девушек нет, а? Да? Я бы точно влюбилась! Рю-сан рассказывал, но это правда не линзы? И светлые прядки как смотрятся — прелесть просто!
Юки рассмеялся, качнул головой и наконец прошел в гостиную. В ней, как всегда, плавали запахи свежей выпечки и чего-то ещё безумно вкусного. Сайто уже расположился на диване. Уж он-то к щебету матери был привычен. Юки всегда удивлялся, как при такой яркой семье и воспитании из Сайто Рю получился… Сайто Рю.
Не очень общительный, резкий, постоянно огребающий от учителей за драки или хамство.
Юки, невзрачный и слишком вежливый из-за тяжелой руки отца, ещё в младшей школе стал единственным, кто нашел с Сайто общий язык. И, надо сказать, это беспокоило почти всех окружающих. Учителей, одноклассников, родителей. Первое время все были уверены, что Юки стал жертвой обычной школьной дедовщины. Что ему только не предлагали: от психолога и перевода в другую школу до «разговора по душам с обидчиком».
За два года квартира Сайто тоже сильно изменилась, но это как раз не стало сюрпризом. Какое там! Об этом ремонте Юки знал больше, чем обо всём творившемся в родном доме. Всего одно слово про обои, случайно оброненное на одной из тренировок, Сайто превратил в неожиданно яркий рассказ о выборе мебели, дурных продавцах, хороших продавцах и походах по выставочным залам. В таких подробностях и эмоциях, в каких историю мог рассказать только её участник.
Сайто оторвался от души, когда выкидывал всё, что было добыто за бесценок на «прощальных распродажах» и в магазинах «100 йен». А Хотару-сан окружила обновлённый дом двойной заботой. Тут всё буквально светилось уютом и чистотой. Юки даже боялся двигаться и тем более садиться. После всех рассказов любое неосторожное пятно на диване или ковре казалось смертельным ударом для хозяев.
Тем временем на столе одно за другим появлялись блюда, по сравнению с которыми юбилей Юки казался скромным. На первое время не нашлось даже слов, разве что желудок требовательно урчал и желал дотянуться… да хоть до того же тамагояки! Но тарелок, блюд, пиал, соусников, салатников и прочей посуды становилась так много, что невольно рождались сомнения:
— Выглядит замечательно, но… мы точно всё съедим?
— Что не съедим — будет на ужин! — радостно отмахнулась Хотару-сан. — Ты пробуй-пробуй! Особенно салат этот… И скажи, как тебе рис! Он не простой, он с добавкой. Я тут недавно подсмотрела у подруги прекрасный рецепт с черносливом!
Хотару-сан мечтательно вздохнула и бухнула перед Юки полную чашку риса. Пахло от него действительно черносливом, но вот порция…
— Нужна будет добавка — только скажи!
— Э… конечно. Спасибо большое, Хотару-сан.
Юки осторожно ковырнул палочками рисовую гору. Рядом фыркнул Сайто. Смешно ему! Самого-то не пичкают едой за два года.
Уже почти три.
С души, наконец, свалился тяжелый камень. Хотару-сан нисколько не изменилась, встречала всё так же — радостно и светло. У неё не возникало вопросов, что теперь делать с Юки и как с ним общаться. Подобно Сайто, она просто общалась — и всё.
А уж готовить за это время стала только лучше. Нужно будет потом поспрашивать, записать пару-другую новых рецептов. Ведь провал в два года ощущался и тут. Акеми было ещё далеко до кулинарных талантов Юки, а вот мама почти догнала и теперь давала советы, которые самому Юки в голову не приходили. Раньше-то было наоборот!
С каждым кусочком аппетит просыпался, а сомнения в своих силах и желудке — таяли.
Хотару-сан убедилась, что гость не сбежит, уселась напротив и начала бодро рассказывать все новости за прошедшее время.
О подругах и новой работе, о Сайто и страхе за каждый его поход в разлом, о ремонте, уж как без него, о раменной, которая, оказывается, закрылась: хозяин ушел в проходчики вместе с дочкой. У самой дочки открылся дар видящей.
Юки слушал о попытках научиться делать маникюр и каком-то волшебном гель-лаке, о разных прическах, красках, кондиционерах. О том, как у совершенно незнакомой ему женщины родился сын и теперь уже ползает сам, смешно гугукает, пытается говорить. Снова о Сайто, его экзаменах. О больнице, где лежал Юки: первое время Сайто бывал там почти каждый день. О…
С каждым словом глотать становилось всё сложнее, а палочки приходилось держать всё крепче, чтобы не дрожали в руках. Глаза предательски жгло. Внутренний голос бубнил «ты привык, так и должно быть, просто прими, прими, прими, прими» как мантру. До тех пор, пока палочки не остановились над полупустой тарелкой, а Сайто вдруг не окликнул, перебивая мать:
— Юки?
— Дома… тяжело, да? — голос Хотару-сан вдруг стал необычайно мягким. — Из-за отца, должно быть?
Палочки в руках Юки дрогнули, и он предпочел положить их, заодно отодвинув тарелку. Казалось, если он сделает хоть одно лишнее движение, эту боль, застрявшую комком в горле, раздирающую грудь, будет уже не остановить. Юки сам толком не понимал, чего он хочет: орать что есть мочи, ломать всё вокруг, разбить, наконец, лицо Сайто? Или запереться в темноте, там, где его не достанет ни время, ни звуки?
Провалиться обратно в сон, но уже не проснуться.
Глубокий вдох. Выдох. Пустая попытка справиться с голосом.
— Родители, они… Не как вы. Ничего не рассказывают. Всё прячут. Будто за два года ничего не случилось, а то, что случилось, давно можно выкинуть, сделать вид, что оно далеко и меня не касается. Даже Са… — Юки прикусил язык, ещё раз выдохнул. — Вы наоборот рассказываете всё как есть. От этого здесь всё как прежде. От этого я всё лучше и лучше понимаю, что дома просто… не знают, что со мной делать. Простите, думаю мне лучше…
— Конечно, они не знают, что с тобой делать! — Юки хотел было встать, но Хотару-сан и Сайто чуть ли не одновременно надавили ему на плечи, заставив удивлённо плюхнуться назад. — И, конечно, тебе тяжело! Ну, подумай сам, Юки. Посмотри на своего сухаря-отца, а? Он же давно выстроил тебе всю жизнь: учеба, карьера, свадьба, детишки. Ты старший сын, должен стать главой семьи и вести её за собой. Превзойти отца, сделать головокружительную карьеру! И вот это вот всё, что ему очень важно! Ты только вспомни, как и для кого ты учился? С каким удовольствием в детстве отдыхал у нас в гостях? Когда отца рядом не было. Это было и преследовало тебя всегда,
